Форум » Наша охота » А это... » Ответить
А это...
Sartas: рассказ С.Л.Бермана: УРОКИ ЖАРКОГО ЛЕТА Весна в этот год пришла ранняя без снега и дождей. Вода в Мологе спала к середине мая. Развитие растительного и животного мира шло очень медленно и только к середине июля стали поспевать ягоды на лугу и выходить на прогулку выводки и тетеревов и глухарей. Не пойму с чего, но уж очень захотелось найти выводки глухарей в пойме притока Мологи, а если очень хочется , то и дело делается быстро. Взял я двух дратхааров и отправился с ними в лес. Погода стояла на удивление солнечная и прохладная. Идти было легко, тем более что собаки обыскивали лес в пределах их видимости и лишь изредка убегали чуть дальше по увалам и гривкам. Внезапно мое внимание привлек резкий поворот Дюка и его стремительная потяжка к молодым сосенкам, где я уже, как по указке, заметил стоящего на стойке Графа. Дюк стал в полутора метрах сзади и сбоку от Графа и едва поворачивал морду из стороны в сторону. После посыла кобели рванулись каждый к своему птенцу, подняв весь выводок тетеревов сразу. Я успел насчитать с десяток птиц. Хочется сразу оговориться, что после открытия охоты на боровую дичь, я насчитал в этом выводке только четырех птенцов. Отдохнув несколько минут, собаки «пришли в себя» и мы двинулись на поиски глухариных выводков. Тропинка пошла под уклон к берегу притока и затерялась на его берегу. Это было более чем неожиданно, т.к. я точно знал, что по берегу должна идти тропинка, по которой не так давно местные жители ездили даже на велосипедах. Но, видимо, с переходом многих жителей в мир иной, тропинка тоже канула в Лету, а местами было видно , что и в приток Мологи, в прямом смысле слова. Сам берег зарос густым подлеском, продираться через который в легкой рубашеночке с короткими рукавами было не очень приятно. Как всегда неожиданно собаки обе сразу опустили носы в землю и стали медленно продвигаться в глубь подлеска и вскоре скрылись из глаз. Прошла пара минут, но собаки не появились. Пришлось мне самому заняться поиском собак, для чего я стал подниматься на гриву, заросшую высокими соснами с небольшим подлеском и брусничником между ними. Неожиданно не6о заволокло грозовыми облаками вот-вот готовыми вылить на землю обильное количество холодной воды. Но собаки - где собаки!? Присмотревшись внимательно, я заметил за одной из сосен легкий поворот головы Графа, который с нетерпением ждал моего приближения и, конечно же, посыла. В том, что нужно дождаться команды, у него сомнения не было – но, где хозяин, где он?! Я стал медленно и тихо приближаться к собаке, стараясь рассмотреть что-либо перед ней. Не увидев ничего, я энергично послал собаку. Что же тут произошло!!! Бросок Графа поднял на крыло трех молодых глухарей, а бросок слева, не замеченного раннее мною, Дюка, поднял старку с еще пятью молодыми глухарятами. От такой неожиданности я сел в брусничник и старался придти в себя. Видимо, такое мое поведение не дало возможности собакам погнаться за птицами. Оба кобеля крутились вокруг меня и не давали мне встать на ноги. В конце- концов нас успокоил обрушившийся с неба ливень. Он был такой сильный, что в десяти метрах уже не было видно леса. Сначала я думал переждать грозу где-нибудь под елью, но потом понял, что стихия разыгралась всерьёз и надолго, и решил направиться к дому. Нечего говорить, что от первых капель я промок до последней нитки. Мало дождя - сверху ещё и в большей степени- добавлялось воды с деревьев и подлеска. Обилие воды на поведение собак не сказалось ни коим образом - они продолжали обыскивать лес, отслеживая моё направление, которое к тому моменту уже трудно было назвать направлением к дому, т.к. я понял, что я уже успел заблудиться. Выходы к притоку Мологи не могли дать никакого результата в ориентировании на местности, т.к. река на расстоянии сотни метров меняла направление течения на противоположное. И под проливным дождем с громом и молниями я проблудил около двух часов в тех местах, в которых пять лет назад я мог бы ходить с «закрытыми глазами». Но видно судьбе было угодно, чтобы в этот раз со мной ничего не случилось и, в конце – концов, я наткнулся на знакомый бугор, на котором я в прошлом году собирал белые грибы. Трудно сказать, чего больше вызвало мое возвращение домой, но упрёков от близких я получил сполна и узнал ещё, что они подняли людей из соседней деревни на мои поиски. Конечно, достижения цивилизации в виде рации могли бы облегчить положение, но в данном случае гроза была настолько сильной и продолжительной, что и рация вряд ли помогла бы. Охота этим летом открылась достаточно рано, и мои друзья-охотоведы сделали мне громадное одолжение, посетив меня в деревне в день открытия охоты. После непродолжительного застолья они объявили мне, что привезли путевку на летне – осеннюю охоту и мы все вместе - Смирнов Сергей Михайлович, Юрий Малков со своим дратхааром и я со своим дратхааром - отправились на охоту по болотной и полевой дичи. С.М.Смирнов пошел со мной, а Юра с собакой пошел самостоятельно. Необычно возбужденное мое состояние, ведь я еще никогда не исполнял роль егеря, передалось и собаке, несмотря на то, что у Графа это было далеко не первое поле. Мне не хотелось осрамиться перед именитым гостем, именно поэтому я не взял на охоту ружья, решив все внимание уделить работе собаки в поле. Зайдя под ветер, я пустил собаку в поиск. Граф пошел быстрым, энергичным и в то же время заметно нервным галопом, периодически бросаясь то в одну, то в другую сторону. Слава богу, это продолжалось не долго - до первого встреченного запаха птицы. Как только собака причуяла запах дичи движения её замедлились, шея как будто бы вытянулась и через несколько шагов она замерла на стойке. У меня перехватило дыхание, и я скрипучим полушепотом попросил Сергея Михайловича подойти к собаке и стать слева от неё. Как Граф понял, что я его посылаю вперед, я не знаю, но именно тогда, когда я это захотел сделать, он резко подвел к птице и поднял её на крыло. Мне показалось, что от взлёта птицы до выстрела прошло более минуты, и я захотел уже кричать, но тут увидел падающую птицу. Оглянувшись на стоящего неподвижно кобеля, я пошел и поднял трясущимися руками первого в этом году дупеля, небольшого, но все - таки дупеля. С огромным удовольствием я поздравил напарника с удачным выстрелом, а он принял мои поздравления с таким чувством, будто бы он проделывал это каждый день по нескольку раз. И только после второго дупеля я понял, сколько усилий нужно было затратить Сергею Михайловичу, чтобы не показать неудержимую радость ребенка, достигшего высокого результата. Высказав свое мнение относительно затяжки с выстрелом, мы двинулись дальше. Перед нами лежал не высокий кочкарник, заросший редкой травой. Работа собаки была видна как на ладони и радовала глаза и душу правильностью челнока и осмысленностью поиска. Пока мы обсуждали первую работу собаки, Граф стал в среди кочек , изогнувшись дугой около одной из них. Показав жестом Сергею Михайловичу место, где ему следовало бы стать, я подошел к собаке и тихо послал ее командой «Пиль!». Граф стал медленно продвигаться между кочками вперед и вправо и, чуть ускорившись, ткнулся под одну из кочек, а с другой стороны кочки снялся дупель. Выстрел прогремел практически одновременно с подъемом птицы, а потому и искать её пришлось не долго. В очередной раз, поздравив Сергея Михайловича, я высказался о том, что сам не обладаю такой реакцией, а потому и не имею подобную результативность. Подвесив дупеля на подвески, Сергей Михайлович сказал, что он норму выполнил и на сегодня охоту закончил. Для меня это было удивительно, тем более, что норма отстрела не была ограничена. Граф III вл. Берман С.Л. - работа по дупелю. Собака продолжала работать, с деловым видом обыскивая кочкарник на заливном лугу. Прошло несколько минут, прежде чем мы увидели очередную работу собаки. И что же это была за работа!!! Наткнувшись на запах птицы около невысокого куста ветлы, Граф начал медленно обходить его справа, держа голову выше линии спины будто бы птица сидела на ветках кустарника. Зайдя за куст, кобель медленно потянул на бугорок, прошел около десяти метров и, выразительно задрав нос в небо, стал. Осторожно, взволнованые увиденной работой, мы подошли к собаке, и я послал ее на подъем птицы. Несколько прыжков и из-под собаки взрывается здоровенный дупель. Не услышав выстрела, мы с Графом одновременно оборачиваемся на Смирнова, и я высказываю ему свое отношение к его благородному поведению. Подобная картина повторялась еще несколько раз пока мы не дошли до околицы. Только продолжившееся застолье утихомирило бушевавшие во мне страсти, и мы расстались лучшими друзьями. июнь 2008 г.
Ответов - 0
полная версия страницы