Форум » Поэзия » Стихи...просто Стихи ( любимые , те что нравятся) » Ответить
Стихи...просто Стихи ( любимые , те что нравятся)
Джесси: Ложился вечер за горами В помятой шляпе и в белье, А я с потрепанными снами Иду, как пьяный сомелье. Подруга — ночь играет в прятки, Скрывая месяц надо мной, И тучи в небе, словно тряпки, Висят, болтаясь надо мной. Сдувает ветер с тротуара Гудки и звуки от машин, И вяло ночь в наряде старом, Давясь предутренним угаром, Шагает вдоль цветных витрин. Танцуют тени на асфальте Густых деревьев и домов, И утро в серебристом платье, Из золотых ночных объятий Сползет по краю моих снов. Встревожит легкие пылинки, Что дремлют в памяти давно, И растворится в синей дымке Рассвет, как красное вино.
Джесси: Ирландский сеттер – добрая собака, Сказать точнее, преданность сама. Мне не понять, как меньшего собрата Могли сомненьем мы лишить ума? Мы девять лет уже с тобою вместе, Мы делим хлеб и горе пополам. Мне не понять, кто на твоём бы месте Будил бы меня лапой по утрам? Глаза – озёра для души собачей. В них боль, тревога, радость и испуг… Мне не понять, как может быть иначе? Каким ещё быть может лучший друг? Гуляем вечером вдвоем вдоль речки, Ты ткнёшься носом, замедляя бег. Мне не понять породы человечьей. Предать ведь может только человек! Ты лаешь, бегаешь, с хвостом играя. В душе осталась ты щенком. А мордочка, гляди, совсем седая. Собаки тоже помнят о былом? Спешу домой вернуться вечерами, Где встретишь с визгом радостно меня И расцелуешь как родную маму. И понимаю, - запоздала я. Дружок мой милый, мой ирландский сеттер, Что знаешь ты о смысле бытия? Ты тихо дремлешь, за окошком – ветер. Ты рядом. Ты – спасенье для меня.
Джесси: В августе, около Малых Вежей, С старым Мазаем я бил дупелей. Как-то особенно тихо вдруг стало, На́ небе солнце сквозь тучу играло. Тучка была небольшая на нем, А разразилась жестоким дождем! Прямы и светлы, как прутья стальные, В землю вонзались струи дождевые С силой стремительной... Я и Мазай, Мокрые, скрылись в какой-то сарай. Дети, я вам расскажу про Мазая. Каждое лето домой приезжая, Я по неделе гощу у него. Нравится мне деревенька его: Летом ее убирая красиво, Исстари хмель в ней родится на диво, Вся она тонет в зеленых садах; Домики в ней на высоких столбах (Всю эту местность вода понимает, Так что деревня весною всплывает, Словно Венеция). Старый Мазай Любит до страсти свой низменный край. Вдов он, бездетен, имеет лишь внука, Торной дорогой ходить ему — скука! За́ сорок верст в Кострому прямиком Сбегать лесами ему нипочем: «Лес не дорога: по птице, по зверю Выпалить можно». — А леший? — «Не верю! Раз в кураже я их звал-поджидал Целую ночь, — никого не видал! За день грибов насбираешь корзину, Ешь мимоходом бруснику, малину....
Джесси: Последний сноп свезен с нагих полей, По стоптанным гуляет жнивьям стадо, И тянется станица журавлей Над липником замолкнувшего сада. Вчера зарей впервые у крыльца Вечерний дождь звездами начал стынуть. Пора седлать проворного донца И звонкий рог за плечи перекинуть! В поля! В поля! Там с зелени бугров Охотников внимательные взоры Натешатся на острова лесов И пестрые лесные косогоры. Уже давно, осыпавшись с вершин, Осинников редеет глубь густая Над гулкими извивами долин И ждет рогов да заливного лая. Семьи волков притон вчера открыт, Удастся ли сегодня травля наша? Но вот русак сверкнул из-под копыт, Все сорвалось - и заварилась каша: "Отбей собак! Скачи наперерез!" И красный верх папахи вдаль помчался; Но уж давно весь голосистый лес На злобный лай стократно отозвался.... .....любимый поэт
Джесси: Пора, пора! рога трубят; Псари в охотничьих уборах Чем свет уж на конях сидят, Борзые прыгают на сворах. Выходит барин на крыльцо, Все, подбочась, обозревает; Его довольное лицо Приятной важностью сияет. Чекмень затянутый на нём, Турецкой нож за кушаком, За пазухой во фляжке ром, И рог на бронзовой цепочке. В ночном чепце, в одном платочке, Глазами сонными жена Сердито смотрит из окна На сбор, на псарную тревогу... Вот мужу подвели коня; Он холку хвать и в стремя ногу, Кричит жене: не жди меня! И выезжает на дорогу. В последних числах сентября (Презренной прозой говоря) В деревне скучно: грязь, ненастье, Осенний ветер, мелкий снег Да вой волков. Но то-то счастье Охотнику! Не зная нег, В отъезжем поле он гарцует, Везде находит свой ночлег, Бранится, мокнет и пирует Опустошительный набег.
Джесси: Неохотно и несмело Солнце смотрит на поля. Чу, за тучей прогремело, Принахмурилась земля. Ветра теплого порывы, Дальный гром и дождь порой. Зеленеющие нивы Зеленее под грозой. Вот пробилась из-за тучи Синей молнии струя - Пламень белый и летучий Окаймил ее края. Чаще капли дождевые, Вихрем пыль летит с полей, И раскаты громовые Всё сердитей и смелей. Солнце раз еще взглянуло Исподлобья на поля - И в сиянье потонула Вся смятенная земля.... Эй, шутка-молодость! Как новый, ранний снег Всегда и чист и свеж! Царица тайных нег, Луна зеркальная над древнею Москвою Одну выводит ночь блестящей за другою. Что, все ли улеглись, уснули? Не пора ль?.. На сердце жар любви, и трепет, и печаль!.. Бегу! Далекие, как бы в вознагражденье, Шлют звезды в инее свое изображенье. В сиянье полночи безмолвен сон Кремля. Под быстрою стопой промерзлая земля Звучит, и по крутой, хотя недавней стуже Доходит бой часов порывистей и туже. Бегу! Нигде огня, - соседи полегли, И каждый звук шагов, раздавшийся вдали, Иль тени на стене блестящей колыханье Мне напрягает слух, прервав мое дыханье.
Джесси: Есть ночи зимней блеск и сила, Есть непорочная краса, Когда под снегом опочила Вся степь, и кровли, и леса. Сбежали тени ночи летней, Тревожный ропот их исчез, Но тем всевластней, тем заметней Огни безоблачных небес. Как будто волею всезрящей На этот миг ты посвящен Глядеть в лицо природы спящей И понимать всемирный сон.
Джесси: Ночной Луганск Посмотри вниз на город… Посмотри, посмотри – Протянулись цепочкой Через ночь фонари. Нет такси и прохожих, Пуст, безлюден асфальт… Парк, такой не похожий, Тишью ночи объят. По кривой через небо Скачет серпик луны, А по лунному следу Пробираются сны. Город взят тишиною, Он без выстрелов взят Молчаливой луною Под немой звездопад..... ............... Широта с долготою слились, Сжался в точку смертельный квадрат, Нас прямою наводкой бомбят, Нет, не к жизни сегодняшней старт! Метеорами хлещет металл, Рассыпаясь в куски у земли, Тут хоть бога моли, не моли, К одному всё,-лежи и замри. Будет выжжена площадь вокруг, Все оглохли от этой стрельбы, Если чувствуешь, значит взаймы Взял дыханья себе у судьбы. Если дышишь, считай, повезло, Да и то верно только на миг, Риск добитым быть очень велик, На душе пробуждается крик! Понимаю, окоп - мой рубеж, И теперь это мне всё равно. Пусть случится, как в славном кино, Я умру, защищая свой дом!
Джесси: Я - колорад, но я так рад, Свидомые, мы в разном весе: Мой дед прославил Сталинград, Вы опозорили Одессу. Я пророссийский, я - москаль. Мы по судьбе единоверцы, Но ваш майдановский кроаль Нож через спину в мое сердце. Я - русский!!! Я для вас Кацап. Нам вместе не топтать дорогу. Ваш Крестный ход- на гей парад, А русские шагают к Богу. Я не скачу. Не повелось Скакать Руси под чью-то дудку. Мы не бросаемся на кость И не меняем честь на будку. Я ватник. Мой мундир - любовь. Вы славите стрельбу по детям. Но кровью не смывают кровь. И нет для душ бронежилетов. Ваш выбор - ненависть в глазах. И рукотворное ненастье. Но скрепом не бывает страх- Не строят счастье на несчастье. Братоубийство ваш девиз. Единство мнений без сомнений Марш вышиванок - эпикриз Преемственности поколений. Решили вы, что друг - ваш Враг. Слова вам пушки заменяют В ответ пословица в стихах: Солдат по осени считают.....
Джесси: Аты-баты, шли солдаты, аты-баты, в дальний путь. Не сказать, чтоб очень святы, но и не в чем упрекнуть....
Джесси: Снегом укутаны тихие улочки, Вновь забежала зима. Запахи- свежего кофе и булочки Сводят с пути и ума. Спят тротуары, от снега похожие. Сколько еще до весны? Город, где судьбы немногие сложатся, Ловит объятья зимы. Снег разошелся - все застит собою, и Шорохом падает с крыш. В белом плену исчезают прохожие, Им бы в дождливый Париж. И до утра все плохое забудется, Мир пропадет пустоты. Легкой метелью, снег в городе кружится, Строя сугробов мосты.
Джесси: Теперь зима уже не та, Не та зима теперь. Не завывают холода, Снег не стучится в дверь. И с мокрой лапой старый кот, Мяукнув, входит в дом И по полу, наглец, ползет Грязнющим животом. Потом, попрятавшись в углах, Идет к твоим ногам С какой-то крошкой на усах. По розовым ушам Его ты гладишь, хмуря бровь. Бьет в стекла дождь косой. А помнишь, пели про любовь Тогда, в метель, с тобой. Короткий день уже погас, Не видно ни черта! Ты помнишь, пели мы про нас В метель с тобой тогда. И был моложе этот кот С усами в пол версты, И гладила его живот, Глаза сощурив, ты. А он, не чувствуя земли, Валился, как больной. Года безликие прошли, Тебя уж нет со мной. Метель злодейски не метет За мокнущим окном. И с мокрой лапой старый кот, Мяукнув, входит в дом. Зима, камин и сигарета. Теней театр на стене. Раздумья в поисках ответа. С каёмкой блюдце на столе. Затяжка, выдох струйкой дыма, Колечком призрачной мечты. Неповторима пантомима Иллюзий чистой красоты. На блюдце пепел лёг беззвучно, Остыл, рассыпавшись на дне. Зима, камин... Как мне наскучил Теней театр в полумгле.
Джесси: «Цепенеет рука от мороза, Палец жмет на крючок спусковой. Пляшет мушка, в прицеле береза, А на ветке глухарь молодой. Молодой, не обстрелянный видно. Распустил горделиво свой хвост. Ведь подстрелят, вот будет обидно, А его хоть с березы на холст. Он на мушке, стреляй, в чем же дело? Ну, а я не стреляю, стою И кричу глухарю очумело: ‘Улетай, пока цел, мать твою:’ Ну а, что не шучу, в подтвержденье Я нажал на крючок спусковой И докончил свое изреченье Вслед красавице, птице лесной. Недовольно кося головою В перелеске он скрылся от глаз. Я был зол и доволен собою, От себя его все-таки спас» От солнца снег искрится И заячий следок, Прыжками удаляется В осиновый колок. Напарник его тропит, А я бегу на фишку, Азарт меня торопит, Нет, не уйти зайчишке. И вот уж показался Косой среди кустов, Стремглав ко мне помчался, Но я уж был готов. Раздался выстрел громко В морозной тишине, Не подвела двустволка Добыла зайца мне. Напарник приближается, С почином поздравляет, Довольно улыбается, И фляжку вынимает. Глотнули по немного За добытого зверя, Опять пора в дорогу В свою удачу веря.
Джесси: Где сладкий шепот Моих лесов? Потоков ропот, Цветы лугов? Деревья голы; Ковер зимы Покрыл холмы, Луга и долы. Под ледяной Своей корой Ручей немеет; Все цепенеет, Лишь ветер злой, Бушуя, воет И небо кроет Седою мглой. Зачем, тоскуя, В окно слежу я Метели лёт? Любимцу счастья Кров от ненастья Оно дает. Огонь трескучий В моей печи; Его лучи И пыл летучий Мне веселят Беспечный взгляд. В тиши мечтаю Перед живой Его игрой, И забываю Я бури вой.
Джесси: Вот уж осень улетела, И примчалася зима. Как на крыльях, прилетела Невидимо вдруг она. Вот морозы затрещали И сковали все пруды. И мальчишки закричали Ей спасибо за труды. Вот появилися узоры На стеклах дивной красоты. Все устремили свои взоры, Глядя на это. С высоты Снег падает, мелькает, вьется, Ложится велой пеленой. Вот солнце в облаках мигает, И иней на снегу сверкает.
Джесси: Подвиг лосихи. ( лесная быль) Он был беспомощен и мал и ничего не понимал: Кто он, откуда в этом мире? … И лишь глазенки стали шире! Никто ему не смог сказать - куда ушла лосиха-мать. …Да и потом, спустя два года, когда огромный стал и гордый, Ему не вспомнить, не понять - куда тогда исчезла мать. …В тот день под утренний рассвет и появился он на свет. Лосиха бедная устала, но малышонка облизала, Хотела к вымени пустить, чтоб без задержек покормить. Но вдруг каким-то пятым чувством – всем матерям оно присуще – Беду почуяла лосиха, хотя кругом как - будто тихо. Не различим ни шум, ни шорох, и не грозит ружейный порох. Но нет, лосиха не ошиблась – гроза действительно явилась! В кустах засела волчья стая, миг нападенья выжидая! …Картины прошлого листаю и представляю волчью стаю! И этот бой, священный бой за то, что, жертвуя собой, Спасти его, свое дитя, подальше стаю уведя… Беда, грозящая лосихе, для стаи обернулась лихом. Почуяв страшную опасность, взяла в союзники внезапность И первой бросилась в атаку, и лес увидел эту драку! …Кольцо матерых заметалось и под ударами распалось …Она ушла, и далеко, хоть вся в крови, но ей легко – Враги не вспомнят о лосенке, он в безопасности, в сторонке… Она вернуться не смогла, когда над лесом пала мгла… И солнце встало без нее, но не вернулось и зверье! А вот лосеночек стоял, хотя совсем не понимал: Кто он , откуда в этом мире, и лишь глазенки стали шире. …Мне рассказал охотник старый про этот бой в лесу кровавый. Когда нашли они лосенка, то осмотрелись: чуть в сторонке Трава кругом была измята и шерсть валялась, словно вата. …Затих под ближнею ракитой волчище с черепом пробитым. И был еще один убитый могучим матери копытом. Тянулся дальше след кровавый, все глубже в лес неслась орава. …Тот бой возник не ради славы, и ясно , кто остался правым! …Ну вот и все, а что лосенок? Был принят дома, как ребенок, вспоен коровьим молоком, Он так не вспомнит ни о ком. Куда исчезла его мать , смогли лишь люди рассказать!
Джесси: Поет зима — аукает, Мохнатый лес баюкает Стозвоном сосняка. Кругом с тоской глубокою Плывут в страну далекую Седые облака. А по двору метелица Ковром шелковым стелется, Но больно холодна. Воробышки игривые, Как детки сиротливые, Прижались у окна. Озябли пташки малые, Голодные, усталые, И жмутся поплотней. А вьюга с ревом бешеным Стучит по ставням свешенным И злится все сильней. И дремлют пташки нежные Под эти вихри снежные У мерзлого окна. И снится им прекрасная, В улыбках солнца ясная Красавица весна....
Джесси: Где воды текут Иордана, Когда-то крестился Христос. У нас слишком разные страны: Январь здесь - ужасный мороз. Но русским мороз не помеха. Крещенье - обычай святой. С молитвой, со страхом, со смехом Ныряют в воде ледяной. Ныряют и искренне верят В Крещенской воды волшебство, И радостно рвутся на берег, Руками прикрыв естество. Традиций на век не нарушим; Обычай нам Господом дан. В январскую лютую стужу Ныряем мы в свой «Иордан». Мы веруем в Божьего Сына, Нам вера навеки дана. И верим, что имя Россия Святое на все времена.
Джесси: Январь, старик в державном сане, Садится в ветровые сани,- И устремляется олень, Воздушней вальсовых касаний И упоительней, чем лень. Его разбег направлен к дебрям, Где режет он дорогу вепрям, Где глухо бродит пегий лось, Где быть поэту довелось… Чем выше кнут,- тем бег проворней, Тем бег резвее; все узорней Пушистых кружев серебро. А сколько визга, сколько скрипа! То дуб повалится, то липа — Как обнаженное ребро. Он любит, этот царь-гуляка, С душой надменного поляка, Разгульно-дикую езду… Пусть душу грех влечет к продаже: Всех разжигает старец,- даже Небес полярную звезду!
Джесси: Глухая пора листопада, Последних гусей косяки. Расстраиваться не надо: У страха глаза велики. Пусть ветер, рябину занянчив, Пугает ее перед сном. Порядок творенья обманчив, Как сказка с хорошим концом. Ты завтра очнешься от спячки И, выйдя на зимнюю гладь, Опять за углом водокачки Как вкопанный будешь стоять. Опять эти белые мухи, И крыши, и святочный дед, И трубы, и лес лопоухий Шутом маскарадным одет. Все обледенело с размаху В папахе до самых бровей И крадущейся росомахой Подсматривает с ветвей. Ты дальше идешь с недоверьем. Тропинка ныряет в овраг. Здесь инея сводчатый терем, Решетчатый тес на дверях. За снежной густой занавеской Какой-то сторожки стена, Дорога, и край перелеска, И новая чаща видна. Торжественное затишье, Оправленное в резьбу, Похоже на четверостишье О спящей царевне в гробу. И белому мертвому царству, Бросавшему мысленно в дрожь, Я тихо шепчу: "Благодарствуй" ...... На протяженье многих зим Я помню дни солнцеворота, И каждый был неповторим И повторялся вновь без счета. И целая их череда Составилась мало-помалу - Тех дней единственных, когда Нам кажется, что время стало. Я помню их наперечет: Зима подходит к середине, Дороги мокнут, с крыш течет И солнце греется на льдине. И любящие, как во сне, Друг к другу тянутся поспешней, И на деревьях в вышине Потеют от тепла скворешни. И полусонным стрелкам лень Ворочаться на циферблате, И дольше века длится день, И не кончается объятье.
Джесси: С ружьём, котомкой за ворота По огородам на пустырь Опять зовёт меня охота Как бабку Аню монастырь Её, седую, вера полнит Меня безмолвие полей Ей в радость звоны колокольни А мне страданья журавлей Но страсть и вера совместимы Их жизнь давно уже свела Над нею крылья Херувима А надо мною птиц крыла Связь эта трепетна и свята А как иначе, Бог один Ведь гул церковного набата Для всех мне кажется един И я крещусь тремя перстами Шепчу невольно:»Упаси» И вновь бреду с ружьём полями Осенней скромницы Руси Ведь дело в общем не в добыче А в чём? Неведомо и мне Быть может в грустном птичьем кличе? В скирдах соломы на стерне? В колках сквозных? В огне рябины? В несущих влагу облаках? В безлюдье скошенной равнины? В ружье, что тешу на руках? Во влагой дышащем тумане В волшебном отсвете берёз? Но что-то есть, но что то манит Что душу трогает до слёз. А что?! Когда-нибудь узнаю Пока же просто не спешу Куда глаза глядят шагаю Любуюсь Родиной, дышу. Ну почему так грусть приятна Здесь в серых сумерках полей? А следом гул летит набатный Влетаясь в клики журавлей.....
полная версия страницы